Россия опустилась на последнее место в списке стран, куда готовы вкладывать деньги фонды прямых инвестиций. Чтобы рискнуть вложиться в нее, инвесторам нужна доходность, сравнимая с африканской

Михаил Оверченко

Кризис не отбил у фондов прямых инвестиций охоту работать в развивающихся странах, но изменил приоритеты, свидетельствуют результаты пятого ежегодного исследования Ассоциации фондов прямых инвестиций на развивающихся рынках (EMPEA) и фонда Coller Capital. 78% инвесторов этих фондов готовы в ближайшие пять лет увеличить вложения, 49% — в ближайшие два года. Из тех, кто не работает на развивающихся рынках, 35% готовы выделить деньги в 2009-2010 гг.

«Экономики развивающихся стран — единственные, что продолжают расти», — говорит президент EMPEA Сара Александер: у работающих там фондов хорошие перспективы — цены активов снизились, а потребность в прямых инвестициях велика, другие источники финансирования обмелели. В опросе EMPEA и Coller участвовали 156 институциональных инвесторов (пенсионных и хедж-фондов, эндаументов и др.) и богатых семей из разных регионов с разным объемом активов.

Качество корпоративного и политического управления во многих развивающихся странах улучшилось, считают в Coller. Наибольшим интересом инвесторов в горизонте 12 месяцев пользуются Китай, Бразилия и Индия (в таком порядке); Россия откололась от BRIC, сожалеет партнер Coller Эрвин Роэкс. По прогнозу Всемирного банка, ВВП России в 2009 г. сократится на 4,5%, Китая — вырастет на 6,5%, Бразилии — на 0,5%.

Россия (страны СНГ) опустилась с точки зрения привлекательности для инвесторов на 9-е место; в 2008 г. она была на 6-м. 74% инвесторов считают регион непривлекательным для вложений в течение ближайшего года.

Россия (СНГ) — единственный в исследовании регион, который в ближайшие год-два скорее потеряет больше инвесторов, чем привлечет. Премия за риск, или потенциальная доходность, которой требуют инвесторы, чтобы вложить деньги в Россию, самая высокая из всех рассмотренных регионов (8,4% по сравнению с инвестициями на развитых рынках). Столь же высокая премия за риск у стран Африки южнее Сахары (кроме ЮАР). За год этот показатель у России (СНГ) вырос на 1,5 процентного пункта.

Единственная страна, у которой этот показатель упал, — Бразилия (на 0,5 п. п. до 6,4%), она в ближайшие год-два может рассчитывать на наибольший нетто-приток инвесторов: вложить деньги готовы 17% уже работающих в ней и 11% еще не работающих, сократить — только 7%. Бразилия политически стабильная, у нее инвестиционный рейтинг, богатые природные ресурсы, валютные резервы; пенсионные фонды Бразилии инвестируют в фонды прямых инвестиций, перечисляет достоинства страны Роэкс.

Опросы разные: одни говорят, что инвесторы готовы вкладываться, другие — что нет, хладнокровен чиновник правительства, отношение к ним достаточно скептическое. Инвесторы довольно быстро меняют позицию: сначала говорят, что не придут на рынок, а потом статитстика фиксирует, что вложения выросли, заключает он.

По данным ЦБ, в 2008 г. прямые инвестиции в нефинансовый сектор России составили $60,2 млрд, в I квартале 2009 г. — $8,4 млрд.

Риски падения стоимости активов, невозможности выхода сейчас увеличились во всех развитых странах, в России, США и Европе одинаковые условия, а в Африке продать что-либо всегда было очень сложно, заступается за Россию гендиректор ИФК «Метрополь» (владеет банком в Конго) Михаил Слипенчук. Россию с Африкой нельзя сравнивать, благодаря советской системе образования интеллектуальный потенциал России гораздо выше, заключает он.

Негативное восприятие России западными фондами частично объясняется тем, что они судят по СМИ, а там информация об антикризисных мерах в России недостаточно полна, полагает управляющий партнер фонда Icon Private Equity Кирилл Дмитриев.

По мнению Александер, инвесторы, не очень хорошо знакомые с ситуацией в России, опасаются, что их долгосрочные инвестиции могут пострадать из-за вмешательства властей. Но есть иностранные фонды, прекрасно разбирающиеся в хитросплетениях российской жизни и успешно работающие в России, заключает она.