Федеральные информационные агентства сообщают о визите Дмитрия Медведева в Бурятию как об остановке на пути следования в Монголию, называя темой однодневного пребывания президента в республике “совещание по вопросам социально-экономического развития регионов СФО”. Позже, в понедельник, повестка приняла более конкретные очертания —  о мерах по сохранению энергобаланса Сибири после аварии на Саяно-Шушенской ГЭС (хотя трагедия в Хакасии непосредственно Бурятию никак не затронула). Из-за чего возникли опасения: останется ли в ходе столь серьезного разговора время для решения проблем самой Бурятии? Между тем вопросов, находящихся в исключительной компетенции главы государства, у Бурятии накопилось немало.

Глава государства говорил о необходимости скрупулезного анализа систем безопасности энергетических и других инфраструктурных объектов, нуждающихся в незамедлительной модернизации: “Иначе мы будем расплачиваться серьезными вещами”. О дисциплине и квалификации специалистов, далеких от идеала. О досадном технологическом отставании, имея в виду “разного рода апокалипсические комментарии” “о технологическом распаде России”, появившиеся у нас и за рубежом после трагедии на Саяно-Шушенской ГЭС. Бурятия с ее локальными проблемами и проблемками маячила за громадой задач государственной важности, и лишь по странному стечению обстоятельств оказалась выслушанной президентом страны в период кризиса, отягощенного аварией в Хакасии.

Чрезвычайное происшествие на Саяно-Шушенской ГЭС вероятнее всего вновь сдвинет сроки решения такой важной для Бурятии проблемы, как выравнивание тарифов на электроэнергию. Тарифы на электричество в соседней Иркутской области для населения ниже бурятских в три раза, а для промышленных предприятий — в три с половиной раза. Это убивает всякую мысль о конкуренции и даже надежду на нее в будущем, особенно в сфере пищевой переработки.

По словам Вячеслава Наговицына, у Бурятии давно созрело конкретное решение и механизм реализации проекта по удешевлению тарифов на электричество за счет дешевой энергии “Иркутскэнерго”. Более того, республика заручилась поддержкой министерства энергетики России по лоббированию своих интересов в Иркутской области. Однако авария на Саяно-Шушенской ГЭС и возникший вследствие этого дефицит мощностей поставил под сомнение скорую реализацию проекта, о чем недвусмысленно дал понять министр энергетики Сергей Шматко, также принявший участие в совещании. Хотя бы потому, что гидрогенерацию заменит угольная генерация, которая существенно дороже. Потому впору ставить вопрос не о снижении стоимости электроэнергии пусть на отдельно взятой территории, а о недопущении резкого роста тарифов для населения.

Президент России Дмитрий Медведев считает это “самым главным”. Он категорически против того, чтобы отрасль, лишившаяся ведущего генератора дешевой энергии, переложила бремя проблем на простых граждан: “Правительство не должно допустить необоснованного роста стоимости электроэнергии”, — заявил Дмитрий Медведев, выразив надежду, что “участники рынка будут руководствоваться разумными соображениями, а не сиюминутной выгодой”. И все же президент публично поручил Сергею Шматко совместно с руководством Иркутской области и Бурятии “проанализировать ситуацию и принять комплексное решение”.

Более категорично Дмитрий Медведев отозвался на другую, не менее важную просьбу президента Бурятии — о разработке предельно допустимых выбросов (ПДВ) в центральной экологической зоне, которую правительство России никак не доведет до ума вот уже в течение десяти лет. Отсутствие четкого определения ПДВ отпугивает реальных инвесторов, суля им высокие риски. Да и сам федеральный закон о Байкале, равно как и принятые подзаконные акты, далеки от совершенства. Они практически ставят крест на развитии четвертой части территории Бурятии, на которой проживает более 120 тысяч человек.

Взять хотя бы крупнейшее в мире Холоднинское месторождение свинца и цинка, расположенное в 70 километрах от Байкала, но попавшее в эту самую центральную экологическую зону. Аукцион по его продаже был проведен задолго до начертания линии ЦЭЗ. К этому времени собственником был разработан перспективный план освоения месторождения по экологически безопасной технологии. Но все застопорилось. И теперь, простаивая, месторождение являет для экологии гораздо более высокую угрозу, поскольку еще в конце прошлого века в рамках госпрограммы здесь были пробурены технологические штольни, из которых вытекает целая река с чудовищной концентрацией цинка и меди. Она в свою очередь впадает в реку Холодная, а та — прямиком в Байкал. По словам Вячеслава Наговицына, “многие вопросы можно было бы решить, восстановив институт Байкальской экологической экспертизы и заменив запретительные меры разрешительным механизмом”. Дмитрий Медведев пообещал разобраться с предельно-допустимыми выбросами и даже провести служебное расследование по выявлению ответственных чиновников, затянувших решение судьбоносного для Бурятии вопроса.       

Характеризуя ситуацию в целом, Дмитрий Медведев являл то сдержанный оптимизм, то высокую степень критики: “Ряд оптимистических моментов, которые отмечаются в мировой экономике, говорят о том, что нам тоже надо быть готовыми к будущим переменам”. В частности, предстоит прояснить судьбу крупных сибирских инвестиционных проектов, замороженных или подвешенных в условиях кризиса, для чего нужна реалистичная картина происходящего и своеобразная “дорожная карта” того, что нужно сделать в первую очередь и куда нам двигаться”. Президент вынужден был признать, что “мы не сумели создать полноценного и сбалансированного рынка труда”. Растет регистрируемая и фактическая безработица, растет задолженность по заработной плате. “Хотя антикризисные меры принесли неплохой результат”. В частности, регионы более-менее научились управлять процессами занятости и решать проблемы сокращения долга по заработной плате. И все же, подводя промежуточные итоги реализации антикризисных мер, российские власти пришли к определенному выводу. Большинство регионов акцентируются на мерах текущего характера, вместо того, чтобы работать над повышением конкурентоспособности за счет модернизации и внедрения высоких технологий. 

Впрочем, главное в повестке заседания — антикризисные меры и ход их реализации — осталось за кадром. Почти два часа из трех совещание под председательством президента России проходило за закрытыми дверями без участия прессы. 

Станислав Белобородов.